История воссоединения Руси. Том 1 - Страница 37

Как бы то ни было, только пограничная шляхта обеих народностей претворялась в простонародную казацкую русь, не стесняясь ни верою, ни языком, ни бесполезными в русских пустынях гербами. Оборона границ, соединенная с целостью семейств и имуществ, была здесь всепоглощающею задачею жизни. Все служило этой задаче на Украине. Самая местность украинская приняла отпечаток долгой борьбы оседлого населения края с кочевниками. Открытая со всех сторон равнина усеялась насыпями, с которых жители вглядывались в далекую степную перспективу, не подымется ли где-нибудь пыль от наступающей на них орды. На Руси московской, защищенной лесными засеками, реками и болотами, слово могила означало вырытую в земле яму; на Руси польской, это слово получило значение насыпного холма или редута, как-бы соединяя с мыслью о смерти мысль о славе боевых подвигов, которые , здесь чаще всего приносили смерть. Для воинственных украинцев старого времени так было обычно падших в бою хоронить среди степи, под насыпным холмом, что, когда казаки сделались обитателями уже безопасных городов и сел, и тогда они насыпали в степи курганы в память знатных людей, похороненных при церквах наряду с прочими покойниками . Многие из древних насыпей распаханы уже плугом, другие обращены в селитрянные бурты, а некоторые закрыты селами и хуторами; но до сих пор курганы, круглые редуты с двойными валами, разверстыми в виде полумесяца у входа, четвероугольные шанцы, и так-называемые змиевы валы поражают наблюдателя своею многочисленностью. Большая часть этих насыпей относится к периоду пограничной борьбы с татарами; некоторые остались, без сомнения, от времен удельного периода русской истории и еще древнейших, а остальные принадлежать к разряду могил, которые, по словам народной песни, обкипели казацкою кровью, смешанною с польскою . Каждая новая осада во времена оны начинала свое дело с того, что окружала избранную для поселения местность валом; потом она насыпала вдоль степного горизонта сторожевые курганы, для постоянной стоянки на них, так-называемых, чат. Ряд подобных курганов соединял ближайшие осады с дальнейшими. Даже коронное войско, во время "лежанья" на пограничье в спокойное время, было обязано заниматься насыпаньем сторожевых могил; а в Украине образовался особый класс чернорабочих — могильников, упоминаемых в современных письменных памятниках наряду с будниками, которые промышляли устройством в лесах буд для выделки поташа, смолы и дегтя, броварниками, работавшими в пивоваренных заводах, и винниками, служившими по найму в винокурнях. Эти могильники играли важную роль в казацких войнах против панов. Каждое таборище казацкое в самое короткое время бывало защищено рвом и валом. Казаки залегали обыкновенно в ямах и оттуда стреляли по неприятелю, а сами оставались в безопасности от его артиллерии. Перед своими шанцами они рыли небольшие густо расположенные углубления для защиты своих вылазок от панской конницы; подводить мины было также их делом. Поэтому самым удобным временем ддя казацких восстаний считались и лето и осень, когда можно было защищаться от нападений земляными работами. "Зима — жестокий враг казака", говорит Окольский, очевидец панских походов на казаков, "потому что он зимою не может рыться в земле".

Многолетнее употребление столь разнообразных средств обороны наполнило подвигавшееся от запада к юго-востоку пограничье бывшей Речи-Посполитой земляными насыпями, которым до сих пор нет счёта. В разные времена, то одна, то другая часть отрозненной Руси отбывала на этих насыпях сторожу, или боролась посредством них с неприятелем. Мы имеем в этом отношении более или менее точные и подробные сведения лишь о той местности, которая возбуждала в польском правительстве особенный ивтерес, по отношению к утверждению в Украине польского права, посредством правильного устройства королевщин и раздачи пустынь в наследственное владение магнатам. Сеймовые постановления от времени до времени регулировали охранение границ от вторжения орды и не раз освобождали жителей пограничных местечек от процессов, позвов и баниций, в уважение опасностей, которым они подвергались. Первое место, в глазах польского правительства, еще в 1631 году, занимали стражницы в Белой-Церкви, Трилисах и Любомире, "откуда", по словам сеймового постановления, "вся Украина охраняется от татарских набегов". Сарницкий, напечатавший свою книгу в 1587 году, гогорит, что Белая-Церковь была как-бы морским маяком и служила убежищем для всей Руси, которая отсюда прежде всего получала вести о наступлении орды; а в одном старом документе сказано, что белоцерковский замок "задерживает на себе весь татарский импет", — может быть, потому, что невдалеке от него пролегал татарский шлях, где, по словам королевского универсала, татары переходили черезе Рось. Главную сторожу держали белоцерковские мещане у леса, который назывался Богатырив-Риг , и это, конечно, было дело не легкое, если, по выражению Сарницкого, татары "заглядывали в Белую-Церковь, как собаки в кухню". Трилисы, прославленные необычайным мужеством своих жителей в 1651 году, пять раз были разоряемы татарами, и пять раз возрождались на своем пепелище. Что касается до Любомира, то, по замечанию одного из местных жителей, нигде так густо не расположены полевые могилы, как вокруг этого местечка. Далее, по направлению к Брацлавщине, содержались полевые сторожи на реках, впадающих в Бог; с левой стороны — на Синице, а с правой — на Саврани, и в других местах. Наконец, по главным татарским шлхам расставлены были чаты, выходившие из соседних поселений. По Чорному шляху шли сторожи от Запорожья мимо Черкас, Канева, Полонного и далее, в глубину Волыни. Точно так же расположены были сторожи над рекою Савранью и у бродов рек Кодыми и Кучменя, вдоль Кучменского шляху, который шел вглубину Подолья. На Росаве и Ушице стояли чаты на татар, вторгавшихся в польские владения по Волошскому или Покутскому шляху. И над всею необозримою сетью этих шляхов, стражниц и могил господствовал, как главный сторожевой пункт, старинный Ров, названный, в честь королевы Боны, Баром. После Каменца Подольского, это была самая сильная украинская крепость, которая "глядела на три татарские шляхи", как писали о ней в донесениях королю. Она постоянно находилась, в качестве староства, во владении коронных гетманов, которые, по своему званию, были верховными охранителями границ Речи-Посполитой; ближайший же надзор за всеми сторожевыми стоянками и чатовниками в XVI веке имел подначальный коронному гетману "стражник трех щляхов".